О происхождении русского народа и русского языка: Тредиаковский, Ломоносов, Сумароков

Аннотация

В статье анализируются истоки полемики о происхождении русского народа и русского языка, начатой в первой трети XVIII в. В предпринятом исследовании устанавливаются идеологические параллели между трудом В. К. Тредиаковского «Три рассуждения о трех главнейших древностях российских…» (1757); первым томом «Древней Российской истории» М. В. Ломоносова (1758); статьей А. П. Сумарокова «О коренных словах русского языка», опубликованной в «Трудолюбивой пчеле» (1759).

Тредиаковский относит образование словенского (по терминологии автора) языка в глубь времен. По его мнению, язык скифов, которых он считает предками русских, был славянским по происхождению. Первоначальный язык следует именовать словенским от «слова», а предка его — славенским — от «славы», приобретенной сильным, могучим народом. Построенная Тредиаковским хронология, предполагающая, с одной стороны, чистоту русского языка, идущую от первоначальных неиспорченных времен, с другой — древность и могущество, должна быть полезнее всего российскому народу.

Для Ломоносова была важна политическая составляющая русской науки и словесности. Ломоносов также утверждал идею древности славян. Однако он не считал скифов предками россиян, а напротив, указывал, на победы славян над скифами. Ему было близко происхождение самоназвания славянского племени от славных его деяний. Ломоносов считал варяг потомками роксолан — славенского народа, жившего в междуречье Днепра и Дона и говорившего на славенском языке. В именах князей, пришедших от варягов, он видит русские корни. Ломоносов утверждает, что множество племен говорило на славенском языке еще до рождества Христова. Ломоносов убежден, что славенский язык ни от греческого, ни от латинского не происходит, но на синхронном срезе существует рядом с ними, как равный.

Как и Тредиаковский, Сумароков называл скифский язык предком российского языка, подчеркивая боевую славу кочевых племен. Сумароков прибегает к многочисленным этимологическим сравнениям. Чутьем писателя он улавливает именно те тематические группы, которые впоследствии составили основу современных сравнительно-исторических изысканий.

Являясь оппонентами в более частных вопросах, все три автора середины XVIII в. были убеждены в единстве научной и политической составляющей русской истории и русского языка. Изменившийся к середине XVIII в. вектор научных и публицистических изысканий стал реакцией на Петровские реформы, которые привели к специфическому культурному изоляционизму «новой» российской нации.